Прогноз погоды

 
   
ВОСПОМИНАНИЯ НЕДЕЛИ
Уральская область - единственный регион Казахстана, подвергшийся в годы Великой Отечественной войны непосредственному военному удару со стороны нацистов и их союзников. А Казахстан таким образом стал единственной центральноазиатской республикой, до которой смогли дотянуться «щупальца» фашистов.
 
ПРИФРОНТОВОЕ ПРИУРАЛЬЕ

     Небо над Жаныбекским и Урдинским районами в период ожесточенной битвы за Сталинград стало ареной боев между военно-воздушными силами Красной Армии и люфтваффе вермахта. Бомбовые удары оккупантов с воздуха в первую очередь были нацелены на железнодорожные объекты, ведь через линию Палласовка-Сайхин-Жаныбек-Шунгай-Верхний Баскунчак на фронт нескончаемым потоком шли каспийская нефть и продовольствие. В обратную сторону направлялись эшелоны с ранеными солдатами и эвакуированными.
 
   Немецкие бомбардировщики всегда появлялись неожиданно. Это и не мудрено. Ведь от Жаныбека до Сталинграда по прямой всего лишь 50 километров, отмечает непосредственный участник тех событий Какен Кубейсинов. Не брезговали захватчики и бомбардировкой сельскохозяйственных угодий, животноводческих ферм и населенных пунктов, не имеющих отношения к железной дороге. К примеру, в колхозах «Алгабас» и «Жана турмыс» Жаныбекского района всего за два сентябрьских дня 1942 года самолеты оккупантов сожгли зажигательными бомбами около 40 тысяч гектаров сенокосных угодий и кошары для скота, приняв их за ангары для самолетов. В результате подобных массированных авианалетов погибли тысячи западноказахстанцев. Осенью 1942 года, когда обстановка в Сталинграде особо обострилась, удары фашистов с воздуха стали практически ежедневными.
 
   На окраине Жаныбека до сих пор сохранились ангары, где дислоцировались эскадрильи 8-й воздушной армии. Отсюда в небо взмывали знаменитые «ЯКи» и «ИЛы» и брали курс на Сталинград, чтобы вступить в схватку с «Мессершмиттами» и «Фокке-Вульфами». Не раз местные жители становились свидетелями воздушных дуэлей в небе Приуралья. Кстати, фашисты так и не смогли определить точное расположение советского военного аэродрома близ Жаныбека, который находился в низине и был хорошо замаскирован. Приземлявшиеся самолеты сразу же накрывались брезентом и становились невидимыми для вражеских самолетов-разведчиков. Местами вокруг Жаныбека сохранились и вырытые жителями поселка окопы и траншеи, в которых женщины, старики и дети прятались от фашистских бомб.
 
   Аналогичные укрепления были возведены и вокруг других железнодорожных станций. Вот что вспоминает Кулян Валиева, которой в 1942 году было всего шесть лет:
 
   - Моя семья тогда проживала на станции Шунгай. Бомбежки не прекращались ни днем, ни ночью. Мой отец работал на железной дороге и дома практически не бывал. Мама прятала нас в окопах, вырытых за поселком. Старожилы рассказывают, что однажды в Шунгае фашистские самолеты разбомбили воинский эшелон с казахстанскими добровольцами, шедший в Сталинград. Погибли практически все, кто находился в составе. Их похоронили недалеко от станции в братской могиле. Говорят, что после этого случая военных стали отправлять в Сталинград в пешем порядке…
 
   Неоценим подвиг и западно-казахстанских железнодорожников. Из-за постоянных бомбардировок они работали в экстремальном режиме. Пути, к примеру, ремонтировались только ночью, практически в кромешной темноте, так как в юго-западных районах Уральской области в период Сталинградской битвы был введен режим светомаскировки. Командование местного гарнизона по достоинству оценило смекалку железнодорожников. Зная, что первоочередной целью фашистских бомбардировщиков являются составы с горюче-смазочными материалами, наши путейцы пошли на хитрость и стали обшивать цистерны досками, маскируя их под обычные вагоны или платформы с лесом. В восстановлении железнодорожных путей участвовало все местное работоспособное население, в том числе женщины и дети.
 
   Очевидцем тех страшных событий является и Какен Кубейсинов, ныне депутат областного маслихата от Бокейординского района трех последних созывов, член-корреспондент Международной академии экологии. В далеком 1942 году он жил в селе Мечеткум Урдинского района, и было ему тогда всего 11 лет.
 
   - Те события четко врезались в мою память, - говорит Какен Кубейсинович. - Мне пришлось бросить учебу. Так же, как и почти все мои сверстники, пас скот, сеял, убирал урожай, сопровождал продовольственные обозы до железнодорожной станции Сайхин. Урда, находящаяся в стороне от железнодорожных сообщений, превратилась в военный городок, здесь размещалось руководство военного гарнизона. В села нашего района в большом количестве прибывали эвакуированные, в основном из Сталинграда. Из Урды мы пешком разносили для них продукты питания, так как сами эвакуированные не знали дорог и запросто могли заблудиться в наших обширных степях. Мы, местные жители, делились с эвакуированными самым последним, отдавали комнаты в наших землянках. Рядом с Мечеткумом располагалась воинская часть, правда, не знаю какого рода войск. Однажды по оплошности одного из бойцов, нарушившего светомаскировку, она подверглась фашистскому авианалету. Помню, земля под ногами ходила ходуном от разрывов бомб. К счастью, в дома мечеткумовцев они не попали, но военные пострадали серьезно. Было много убитых и раненых.
 
   Для определения точного местонахождения советских военных объектов, а также для проведения диверсионных операций на железной дороге в Жаныбекский и Урдинский районы неоднократно засылались фашистские парашютисты. Диверсанты были оснащены оружием, взрывчаткой, топографическими картами и необходимым запасом продовольствия. Однако осуществить свои замыслы гитлеровцам удавалось крайне редко. Чекисты и бойцы истребительных батальонов, как правило, быстро обезвреживали диверсантов и шпионов.         Большую помощь в этом оказывали местные жители, которых жизнь в прифронтовой зоне научила настороженно относиться к появлению каждого незнакомца. Кстати, одного из фашистов помогла выявить бдительность юного Какена.
 
   - Однажды, когда мы с группой ребят несли в Мечеткум очередную партию продовольствия для эвакуированных, заметили человека в военной форме, - вспоминает Какен Кубейсинович. –      Он промелькнул меж деревьев в районе местечка Жаскускум и скрылся в барханах. Сами преследовать его мы не решились, но сразу же доложили о чужаке военному комиссару гарнизона. Гитлеровец вскоре был задержан. Выяснилось, что это летчик сбитого германского истребителя, довольно долго скрывавшийся в наших степях.
 
   Долгожданное затишье на юге Приуралья наступило в феврале 1943 года после победы советских войск в Сталинградской битве.
 
   - В школу я вернулся не сразу, продолжал работать, - рассказывает Какен Кубейсинович. - В 1943 году умерла мама, надорвавшись на тяжелых работах. Хотя в Урде в то время было три детских дома, все они были переполнены эвакуированными детьми-сиротами, и меня туда не взяли. В 1944-м в Урде открыли общежитие на государственном обеспечении, куда меня и определили. В 1947 году, получив свидетельство о получении семилетнего образования, вновь пошел работать в колхоз. А через два года, когда мне исполнилось 18 лет, меня отправили учиться в Уральск - в среднюю сельскохозяйственную школу по подготовке председателей колхозов. Через три года, окончив эту школу с красным дипломом, приехал домой, а район, оказывается, уже расформировали. Земли были отданы под полигоны. Но это уже другая история…
 
   Точное число наших земляков, погибших от воздушных налетов фашистских захватчиков, сегодня никто не может назвать. В местных архивах – областном, УВД и облвоенкомата - не нашлось документов, касающихся военных событий в Жаныбекском и Урдинском районах…

Булат МАУЛЕНБЕРЛИЕВ

Design by Kumargazhin Almat