Режимное учреждение 170/2 в среде бывалых зеков именуется не иначе как «санаторий». Отбывание наказания в этой исправительно-трудовой колонии не идет ни в какое сравнение со строгим режимом других учреждений подобной специфики. И все же приятного здесь мало. Что же из себя на самом деле представляет данное учреждение? Как в нем живется так называемому спецконтингенту, то есть осужденным?
С этими вопросами я и переступил порог колонии.
Для начала окунемся в историю. В далеком 1957 году в Уральске появилась исправительно-трудовая колония №16, которая первоначально являла собой обычный палаточный городок, обнесенный забором с колючей проволокой, с несколькими коробками одноэтажных домов. В 1962 году был определен общий вид режима.
С тех пор многое изменилось. Колония поменяла номер, обзавелась собственной школой, библиотекой, были построены бараки, открыты швейный и пекарный цехи, в которых работают сами осужденные. Кстати, не бесплатно. Тем, кто не сидит сложа руки, а проявляет активное желание трудиться, выплачивается небольшая зарплата. Заносится она на лицевой счет заключенного, который, отмотав срок, выходит на свободу не только с чистой совестью, но и с честно накопленным капитальцем.
В РУ 170/2 содержится порядка 800 человек, распределенных по девяти отрядам. Каждый из отрядов располагается в отдельном бараке, напоминающем по внешнему виду солдатскую казарму. Территорию колонии окружает высокий забор с колючей проволокой, в обиходе называемой «егозой». Несмотря на безобидное название, при попытке перебраться через нее «егоза» не оставит на смельчаке живого места.
В основной своей массе заключенные в колонию попадают за сбыт, хранение и употребление наркотиков, кражи, грабежи, нанесение тяжких телесных повреждений и т.д. Есть и убийцы, но их немного. Большая часть зеков – молодежь в возрасте от 18 до 30 лет. По словам заместителя начальника по воспитательной работе Абзала Толебаева, в последнее время наблюдается явное увеличение числа именно молодых преступников. Однако попадаются и убеленные сединами пенсионеры. Например, 68-летний Ж. из Кзылординской области. Изрядно приняв на грудь, разбушевавшийся дедуля в порыве гнева убил свою супругу. Дали незадачливому душегубу шесть с половиной лет. Но поскольку в Кзылординской области нет колонии общего режима, Ж. был доставлен в Уральск.
В РУ 170/2 алкоголезависимые проходят курс лечения. Трудятся в медсанчасти 23 человека, среди которых наркологи, психиатры, рентгенолог, стоматолог, венеролог и т.д.
- У нас помимо амбулаторного лечения осужденные могут воспользоваться услугами стационара на 20 коек, - говорит заместитель начальника по лечебно-профилактической работе Торехан Тнеев. – Лекарства за счет бюджета в колонию поставляются из России, Украины. Это высококачественные дорогостоящие препараты, которым может позавидовать областная больница.
Также, по словам Торехана Уахитовича, по сравнению с прошлым годом число заключенных, выявленных с первоначальной формой туберкулеза, снизилось в три раза. Правда, такие в колонии не остаются. Если у них обнаружены признаки этой болезни, осужденные переводятся в колонию Актау.
- Меню заключенных самое разнообразное, - отмечает Абзал Толебаев. – В рацион питания входят борщ, каши, рыба, овощи. Для слабых здоровьем предусмотрено спецпитание. Колония располагает баней на 30 человек, парикмахерской, пошивочным цехом, где работают сами заключенные.
Воспитывают зеков в трех аспектах: нравственном, трудовом и физическом. Жаркие футбольные матчи, уборка территории или ремонт зданий, а также многочисленные лекции, начиная от истории учреждения до вопросов рыночной экономики, призваны наставить осужденных на путь истинный. Не обходится и без разного рода праздничных мероприятий, конкурсов. Причем поощрениями за участие в них служат дополнительные свидания и передачи родных и близких. Это весомый подарок зеку, если учесть, что краткосрочные свидания (до двух часов) бывают только раз в 2-3 месяца, а длительные (более суток) и того реже.
Попав в колонию, осужденный первые две недели проводит в карантине, то есть обследуется медиками и психологами. Как говорит психолог Лариса Матаева, большинство впервые угодивших за решетку пребывают в возбужденном состоянии, многие плачут.
- Все зависит от того, как человек настроился на отбывание срока, - объясняет Лариса Ивановна. – В основном заключение тяжело переносится первые пять лет. Затем наступает привыкание, и человек уже более спокойно относится к своему положению.
С осужденными проводятся различного рода тренинги. Например, недавно зеки вместе с психологами учились тому, как устроиться на работу после освобождения. Такие занятия, считает Лариса Ивановна, помогают заключенным легче переносить тюремный режим.
Для тех, кто по различным причинам на воле так и не получил среднего образования, могут наверстать упущенное в колонии. К их услугам – вечерняя общеобразовательная школа, которая практически ничем не отличается от обычной средней. Те же предметы, четверти, требовательные учителя и получение аттестата по ее окончании.
- На 1 сентября у нас обучаются 166 осужденных, - рассказывает директор школы Наурызбай Раисов. – Школа работает в две смены. Практически все учителя, а их у нас 13, имеют первую или вторую категории. Учебный процесс протекает без эксцессов, да и двоечников у нас нет.
Если же заключенного потянет к чтиву, он может заглянуть в библиотеку, фонд которой составляет свыше четырех тысяч книг. Причем, по словам библиотекаря, зеков чаще всего привлекает историческая литература и детективы.
- Конфликты между зеками происходят редко, - отмечает исполняющий обязанности командира шестого отряда Жаннур Тапишев. – Однако без нарушений режима и правил поведения не обходится. Но провинившиеся не остаются безнаказанными. Для них у нас предусмотрено временное содержание в штрафном изоляторе или помещении камерного типа. Условия заключения у нас делятся на три вида: обычные, облегченные и строгие. При облегченных условиях, которые назначаются за примерное поведение, увеличивается число свиданий и посылок, а при строгих заключенный изолируется от остальных «собратьев» в отдельный барак.
21-летний В. сидит в колонии за разбой. На вопрос: «Почему пошел на преступление?» ответил предельно кратко: «Было за что». Парень из неблагополучной семьи, родители лишены родительских прав. В. перевели сюда из колонии для несовершеннолетних два с половиной года назад. А всего парню «припаяли» семь лет. Правда, он надеется выйти отсюда гораздо раньше. У него уже имеется около десятка различных поощрений, а потому он вполне может рассчитывать на условно-досрочное освобождение. Школу он на свободе так и не закончил и сейчас устраняет этот недостаток, обучаясь в девятом классе.
30-летний К. исполняет в колонии обязанности… имама. В шестом отряде по инициативе администрации была организована мини-мечеть, где он шлет молитвы Аллаху вместе с 50 приверженцами. А в помещении 4-го отряда функционирует православная церковь, которую регулярно посещают представители духовенства. За что он попал сюда, К. рассказывать не хочет. Говорит, что бес попутал, однако теперь надеется на прощение всевышнего. Мотать срок К. остается еще три с половиной года. Правда, уже через месяц его планируют за примерное поведение перевести в колонию-поселение РУ 170/3, где условия намного лучше, чем здесь. А пока тюремный имам скучает по оставшимся на воле жене и дочке и обдумывает, куда бы устроиться после освобождения.
В общем, жизнь в колонии, хоть и далеко не сахарная, идет своим чередом. С шести утра до десяти вечера, день за днем, неделя за неделей, год за годом. Для одних мучительно и тягостно, для других – уже привычно и обыденно. Но обязательно – с надеждой на лучшее и мечтою о свободе. Где каждого ждет свой путь.
Кстати, сегодня в этой колонии проводится очередной день открытых дверей.

Дмитрий ТЕРЕЩЕНКО,
фото Георгия СЕМЕНОВА