О том, как легко стать бомжом, и за что директору ЗК бюро по правам человека пригрозили уголовной ответственностью

Безнадежно больную туберкулезом женщину-инвалида, пока она находилась на лечении, лишили комнаты в общежитии. Ни в суде, ни в коридорах власти доказать свою правоту она не может на протяжении уже двух лет. Тяжба продолжается, а инвалид все это время скитается по съемным квартирам.

Комната 13А
Мы сидим в кабинете директора Западно-Казахстанского бюро по правам человека Павла Кочеткова, среди вороха бумаг и толстенных папок с делами людей, в разное время обращавшихся сюда со своими бедами.
- Знаю, что в судебной системе много несправедливости, но этот случай меня просто поразил, - говорит Павел Кочетков.
Два года он выступает в суде представителем 50-летней женщины. Инвалид второй группы Неля Анатольевна Харькина проживала в общежитии ныне упраздненного управления «Уральсксельхозводопровод», расположенном на окраине Уральска. Каждый год она проходит лечение в туберкулезном диспансере. В марте 2006 года, вернувшись после очередного курса терапии, Неля Анатольевна обнаружила, что ее комната № 13А занята.
- Ей открыли дверь и… грубо прогнали, - рассказывает Павел Кочетков. - Мужчина сказал ей, что больше она здесь не живет, при этом красил ее шкаф. Других вещей Харькиной в комнате не было. Я был уверен, что суд выселит этих людей, помог в составлении искового заявления. А серьезно взялся за дело, когда с удивлением узнал, что суд не поддерживает ее сторону. В этом инциденте есть все признаки уголовного дела, в возбуждении которого ей отказали в УВД. При вскрытии комнаты присутствовал участковый полицейский.
Комната под номером 13А, где проживала Неля Анатольевна, - нежилое помещение. Из-за болезни приватизировать его женщина не успела. Прежде у Харькиной был свой дом, который сгорел при пожаре. В акимате предложили обратиться в КСК «Ориентир», председатель которого поселил ее в комнату общежития без водоснабжения и канализации, при условии взноса в кассу КСК 52 тысяч тенге. Деньги были внесены, заключен договор с КСК, получен ордер. За свой счет женщина провела воду, поставила мойку, ванну и унитаз.
Сначала Неля Анатольевна сама решала проблему с новыми жильцами. Ходила к председателю КСК, пыталась разговаривать с «новоселами». Выяснилось, что ее комнату заняли бухгалтер КСК Д. Кубаев и его жена. Когда стало ясно, что переговоры ни к чему не приведут, инвалид обратилась в суд.

Легализация по-уральски
Павел Кочетков вытаскивает из вороха бумаг толстую папку с перепиской, исковыми заявлениями и решениями суда по делу об отъеме жилья у больной женщины. Вот заявление Нелли Харькиной в бюро по правам человека:
«Я юридически не подготовлена и плохо ориентируюсь в законах. На первом суде, где рассматривалось мое исковое заявление, судья Г. Даулеткалиева под свою диктовку попросила написать заявление, что я ничего против ответчиков не имею. Но я настаивала на выселении, и судья предложила мирное соглашение, назвав его «лучшим выходом из положения», попросив, чтобы я дала им месячный срок на выселение. Мне негде было жить, но пришлось пойти на эту уступку. А в ноябре 2007 года меня вызвали с повесткой в суд и предъявили документы на легализацию моей комнаты на имя жены Кубаева. Получается, что этим людям дали время, чтобы они успели приватизировать мою комнату? Судья знала, что они подали документы на легализацию. Я слышала, как они задали ей вопрос на казахском языке, но ответила она на русском: «Ни один суд не признает легализацию законной». Только теперь поняла, о чем была речь».
Впоследствии именно суд признал-таки эту легализацию законной. Неля Харькина до сих пор не может доказать свое право на жилье, а ее представителю в суде Павлу Кочеткову после обращения в администрацию президента РК о многочисленных процессуальных нарушениях в ходе судебного разбирательства прислали из областного суда письмо, что он-де клевещет на судью Даулеткалиеву и предупредили о привлечении к уголовной или административной ответственности.
- Хорошо, что кто-то надоумил эту женщину обратиться к нам, - комментирует заявление Нелли Харькиной Павел Кочетков. - Я думаю, расчет был на то, что она очень больна, к тому же нет денег для оплаты юридических услуг. Но мы не собираемся сдаваться. В настоящее время мной поданы надзорная жалоба по иску о выселении лиц, самовольно занявших жилище, и апелляционная жалоба по иску «О признании решения комиссии по легализации города Уральска незаконным».

Как доказать очевидное?
Почему при явном незаконном заселении в комнату Харькиной судья все же настойчиво принимает сторону Кубаева? Почему не удовлетворили отвод, и что вообще происходит за кулисами судов?
- Согласно гражданско-процессуальному Кодексу отвод пишется на имя председателя суда, который либо рассматривает заявление сам, либо дает поручение другому судье, - говорит Павел Кочетков. - Мотивы отвода определены нормами гражданского процессуального кодекса. Например, если судья при предыдущем рассмотрении данного дела участвовал в качестве свидетеля, эксперта и т.д., или является родственником кого-либо из лиц, участвующих в деле, или прямо или косвенно заинтересован в исходе дела, или, а это самый интересный пункт, если судья лично или косвенно заинтересован в исходе дела. Как раз это доказать очень трудно. Но мы, к примеру, видим, что по ходу дела судья не беспристрастен, заявляем какие-то безобидные ходатайства или просим приобщить к делу новые материалы, вызвать новых свидетелей, а судья все это отклоняет, и создается впечатление, что он занимает сторону ответчиков. В этом случае и заявляется отвод. Но если он удовлетворен, то получается, что судья действительно нарушает нормы гражданско-процессуального законодательства. И судью нужно наказывать? На это никто не идет, поэтому для всех заготовлен один шаблон – в удовлетворении заявления об отводе состава суда отказать.
Сейчас судебная власть имеет практически ничем не ограниченные полномочия. Но ведь должна быть система сдерживания и противовесов, недоумевает директор бюро по правам человека.
Суд должен показывать пример справедливости и уважения к человеку и его проблемам. В деле Харькиной настолько все очевидно, что, повторюсь, я на сто процентов был уверен, что этих людей выселят и дело будет закончено. Но мы не можем доказать очевидное.
…Из решения суда следует, что Харькина не прописалась в комнате, поэтому является временным жильцом. Ответчик А. Изжанова ( жена бухгалтера КСК – авт.) предоставила ордер на комнату, датированный 1995 годом. Жилище признано спорным, и председатель КСК не имел права распоряжаться им. Сейчас общежитие передано на баланс городского жилищного управления. Ордер Харькиной был выдан в 2002 году, то есть в период, когда собственником этого имущества являлась горадминистрация. Печать на ордере Харькиной ставил КСК, который обслуживает общежитие. При этом никто из участников процесса никогда не был прописан в комнате № 13А. Впрочем, в решении суда нет упоминания о том, как нежилое неприспособленное помещение, в котором, по утверждению Харькиной, до этого вообще никто не проживал, вдруг стало полноценным жильем, нет и доказательств того, что Изжанова когда-то там проживала. В итоге суд решил, что ордер на служебное помещение Харькина получила незаконно, легализацию Изжановой признал законной, а права женщины-инвалида - не нарушенными.

Из общаги - в трущобы
- Новые жильцы представили в комиссию по легализации сомнительные документы, датированные 1995 годом, но прежде в этом помещении никто не жил, на ордере Изжановой стоит печать несуществующего предприятия, ходатайство в комиссию по легализации председатель КСК не писал и в суде подтвердил, что это подпись не его, - говорит Павел Кочетков. - Даже если допустить, что Харькина проживала незаконно, это не значит, что квартиру можно взламывать, самовольно вселяться и легализовать. Выселять человека в соответствии с нормами ст. 8 закона «О жилищных отношениях» можно только по решению суда.
Согласно документам, после мирового примирения ответчик подал в суд заявление по вновь открывшимся обстоятельствам, то есть по факту права собственности зарегистрированной квартиры на его жену. Но данный факт не является для него вновь открывшимся обстоятельством, т.к. он знал об этом.
- Я подал дополнительный иск о признании незаконной легализацию этой комнаты, - говорит Павел Кочетков. - И получил устный отказ. А отказ в принятии искового заявления препятствует дальнейшему рассмотрению дела. В этом случае суд должен был дать мне время на обжалование, но и это не было сделано. Нужно было тогда поставить вопрос о выселении Харькиной, на что должно быть решение суда, потому что у нас в стране все жилищные споры решаются только в суде, и никакие полицейские или представители КСК не могут приходить, выселять и выносить вещи. А они не только туда вселились, но и забрали ее вещи, которые до сих пор лежат якобы на хранении. Мы не можем их взять, так как считаем, что должно быть возбуждено уголовное дело о вторжении в частное жилище и хищении личных вещей.
Почему вопреки очевидным фактам незаконного вселения в комнату Нелли Харькиной судья принимает сторону тех, кто незаконно туда вселился и также незаконно провел легализацию жилплощади? Если сейчас судья вынесет другое решение, то будет противоречить самой себе, считает Павел Кочетков.
- Мировое соглашение, подписанное в суде по первому иску о выселении бухгалтера КСК Кубаева вступает в силу после истечения 15 дней, если его никто не обжалует. Кубаев согласился выселиться, но в это время уже было принято решение о легализации. Однако в установленный срок ответчики заявление не подали, а сделали это на семнадцатый день, тогда как в определении суда о мировом соглашении стоит дата о вступлении определения в законную силу на следующий день после подачи ответчиком заявления по вновь открывшимся обстоятельствам. А это не является вновь открывшимся обстоятельством, к тому же определение о мировом соглашении вступило в законную силу. Считаю, что судья исчислила сроки неправильно, причем все решилось в один день, и это наводит на определенные размышления… По моим расчетам, мировое соглашение вступило в силу раньше, чем было подано заявление по вновь открывшимся обстоятельствам. И судья, а на это есть нормативное постановление Верховного суда РК, не имела права принимать к производству его заявление. Более того, она вынесла свое постановление об отказе в дополнительном исковом заявлении за две недели до того, как оно было мною подано. То есть заранее. Все это подтверждено документально.
- Кто из правоохранительных органов, к которым вы обращались, помог защитить права этой несчастной женщины? – спрашиваю Кочеткова.
- Только прокурор, к которому мы обращались в ходе судебного разбирательства. Он потребовал отменить решение по легализации, причем обосновал свое требование грамотно и обстоятельно, но и эти доводы судом не были приняты во внимание.
- А где сейчас живет Неля Анатольевна?
- Вместе с сыном и снохой они живут на съемной квартире в районе мясокомбината.

Алла ЗЛОБИНА