Три года назад в «Надежде» были опубликованы мои путевые заметки о поездке в Москву. Тогда я добирался туда и оттуда на поезде, дважды пересекая границы суверенных Казахстана и России. В этом же году решил поехать в Москву на своем не первой свежести дизельном «Мицубиси-Галант». Кроме естественного желания повидаться с семьей сына была и еще одна цель – своими глазами увидеть и оценить состояние безопасности дорожного движения в российских городах и весях.

К поездке готовился основательно. Купил российскую страховку на автомобиль, заменил в аптечке просроченные таблетки, в багажник предусмотрительно положил знак аварийной обстановки, проверил давление на манометре огнетушителя, прилепил знак «KZ» на заднее стекло, на всякий случай прихватил 20-литровую канистру с дизтопливом. И в пять утра пустился в путь в сторону Москвы - через Саратов, Пензу, Рязань.
Границу пересекал в Озинках. Казахстанские пограничную и таможенную службы миновал легко, минут за 20, пришлось лишь заполнить пару бланков да открыть для досмотра салон автомобиля и багажник, где кроме нескольких килограммов копченой вяленой рыбы и личных вещей ничего и не было.
На российской таможне всевозможные бланки и декларации заполняешь уже не сам, а некое малое предприятие, за что взимают 500 тенге (здесь и далее все цены переведены в тенге). При досмотре таможенник заявил, что топливо вне бака автомобиля ввозить в Россию запрещено, но сказано это было как-то не очень уверенно, и после моего наивного ответа, мол, не знал, «контрабандная» солярка благополучно пересекла границу.
Каждого водителя, независимо от того, на каком автомобиле он отправился в дальний путь, в первую очередь интересует наиглавнейший вопрос: «А какая там дорога?». От состояния дорожного покрытия, ширины проезжей части, ухоженности обочин, наличия информации в виде дорожной разметки и дорожных знаков, технических средств обеспечения безопасности движения и, что немаловажно, культуры поведения водителей, соблюдения правил дорожного движения зависит не только время нахождения в пути от пункта А до пункта Б, но и целостность вашего автомобиля, вашего здоровья, а нередко и сохранность самой жизни.
Состояние дорог в России, несомненно, лучше, чем, по крайней мере, в ЗКО. Вроде и регион у нас не самый бедный, и «сидим» мы на нефти и газе, и местным сырьем для строительства дорог не обижены, а все же состояние и, что особенно важно, наличие наших дорог с твердым покрытием оставляет желать лучшего.
Обращает на себя внимание порядок проведения в России ямочного ремонта. Если уж взялись, то заделывают все ямы и ухабы без исключения, не оставляя губительных для доверчивого водителя огрехов. Совсем другое отношение можно было на днях наблюдать на нашей желаевской трассе в районе «Вторчермета»… Дорожники «окультурили» путем углубления имеющиеся на проезжей части ямы и оставили их на ночь, не обозначив никакими дорожными знаками. Да и пресловутый участок дороги от бывшего желаевского поста ГАИ до железнодорожного переезда длиною в 800 м, о котором только в «Надежде» писалось раза три-четыре, подремонтировали через пень-колоду, и водители вынуждены двигаться по обочине, все дальше и дальше выдавливая дорожное полотно в сторону лесопосадки.
Не знаю, существует ли в России какой-то госстандарт на изготовление павильонов автобусных остановок, но начиная от Озинок и практически до самой Москвы они сделаны из оцинкованного железа в виде одинаковых ракушек. И что интересно, ракушки эти не погнуты, не покорежены и не украдены для сдачи в металлолом, как канализационные люки в Уральске.
Обеспеченность российских дорог информацией в виде дорожных знаков и указателей довольно высокая, хотя и попадаются недоработки в виде установки знака «Ограничение скорости» и отсутствия знака зоны его действия. Встречаются и откровенные ляпы, как, например, на трассе Пенза-Саратов. На громадном щите было написано «Саратов – 236 км», а буквально через 500-800 метров на щите чуть поменьше красовалась уже другая информация – «Саратов – 204 км» (!). Конечно, от такого разнобоя сам населенный пункт ближе не становится.
Наименования населенных пунктов вплоть до Москвы на указателях написаны только на русском языке. В этом отношении мы их, конечно, «переплюнули», предлагая названия наших населенных пунктов на двух языках – казахском и… английском, оставив без информации проезжающих русскоязычных водителей.
Ширина проезжей части автодорог между городами позволяет комфортно двигаться в один ряд, но для обгона все же приходится выезжать на полосу встречного движения. А при большой загруженности проезжей части, да с учетом того, что половину транспорта составляют большегрузные фуры иностранного производства, ни в чем не уступающие по скорости движения легковым автомобилям, этот маневр далеко не безопасен. Обгоняемый автомобиль специально помех не создает, но и прижиматься к обочине не станет, так что приходится руководствоваться расхожим правилом – «Не уверен – не обгоняй!».
Рыночные отношения, установившиеся на всем постсоветском пространстве, коснулись и российских дорог. Теперь коммерческую деятельность во всех ее проявлениях можно увидеть на обочине. К примеру, трасса идет по лесу, никаких населенных пунктов поблизости нет, глядь - стоит «ГАЗель», увешанная какими-то тряпками для продажи, и к тому же торгует еще и детскими велосипедами. После Пензы на повороте к Саранску, не отходя от автомобиля, можно приобрести… хрустальную люстру. Далее прямо на обочине женщины предлагают вязаные носки и шали. В селах можно увидеть целые ряды продавцов с грушами на развес и оптом, то есть ведром. Откуда груши взялись в российской глубинке – не совсем понятно.
Вообще с питанием в дороге проблем нет. В любом, самом захудалом населенном пункте имеется два-три придорожных кафе, а кое-где они стоят буквально рядами, веселя водителей не только «смешными» ценами (пластиковый стаканчик кофе со сливками стоит 75 тенге, а без сливок – 50!), но своими названиями – «Катюша», «Брат», «Арбат», «Русалка», «Автостоп», «Визит», «У Ольги», «Макс», «Уют» и, наконец, рядом стоящие «Едок» и «Едун». В продовольственном магазине мне продали кефир и сметану, а вот что такое катык, там не знают. Кстати, кисломолочные продукты там погуще наших, да и вкусовые качества на порядок выше.
Наименование некоторых населенных пунктов и рек наводит на размышления, а иногда и вызывает улыбку. Река в Пензенской области называется Каргала. Перед Рязанью протекает река Вшивка. То ли она куда-то вшивается, то ли местное население страдает педикулезом… А особенно мне понравилось название реки Вобля. Возможно, это нужно понимать как искаженное «вобла»…
Проезжая мимо российских сел, нередко можно увидеть православные храмы или небольшие церквушки. В подавляющем большинстве они сверкают свежевыкрашенными куполами, но попадаются и обставленные строительными лесами, а иногда и вовсе полуразрушенные. Но, судя по тому, как активно высокопоставленные чиновники России во главе с президентом посещают храмы и кладут поклоны перед иконостасами, отношение государства к религии и ее традициям изменилось в лучшую сторону как в идеологическом, так и финансовом плане. Во время поездки мне довелось посетить кремль в Коломне, который был построен раньше московского, а также монастырь в г. Зарайске, в котором князь Пожарский вместе с гражданином Мининым еще в «разоренном» 1613 году собирал русское ополчение для борьбы с польскими интервентами. Эти христианские сооружения имели не только религиозное, но и военное назначение, и до сих пор производят впечатление своей монументальностью, размерами и богатым внутренним убранством.
Кроме памятников старины, в поселке городского типа Луховицы довелось полюбоваться и на современное ваяние. Посреди центральной площади на двухметровом постаменте в виде бочки из бронзы отлит памятник… огурцу, тому самому, что растет и на наших с вами грядках. Рядом плакат внушительных размеров, который безапелляционно заявляет: «В России три столицы – Москва, Питер, Луховицы!». Есть в мире памятники не только людям, но и разным животным, однако про памятники овощам слышать не приходилось. Проявив любознательность, тут же выяснил, что с незапамятных времен именно в этой местности выращивались огурцы с необыкновенным вкусом и запахом - по особой технологии с использованием прелого сена, сочные и хрустящие. И именно отсюда шли обозы с этим овощем на салаты и засолку для всей Москвы. Именно на этом промысле жило и богатело местное население, и слово «Луховицы» на всех рынках столицы означало высокое качество огурцов.
Но дикий капитализм даже в этой, казалось бы, далекой от подделок сфере производства, сумел испоганить славу луховицких огурцов. По словам местных жителей, в начале 90-х годов там обосновалась кучка азербайджанских перекупщиков сельскохозяйственной продукции, которая подмяла под себя местных овощеводов, и сейчас они гнут спину за копейки на выходцев с родины 26 бакинских комиссаров.
Ни для кого не секрет, как делают «паленую» водку чуть ли не из ослиной мочи, от которой в год по всей России, по данным статистики, умирает до 50 тысяч человек. Но, оказывается, есть и «паленые» огурцы, которые алчные перекупщики закупают где только возможно и поставляют «КамАЗами» в Москву, естественно, под видом луховицких. Но вернемся к основной теме – состоянию безопасности дорожного движения на российских дорогах. На проезжей части главным действующим лицом, конечно, является водитель, но не менее важным является и «гаишник», или, как их в России называют официально, сотрудник государственной инспекции дорожного движения (ГИБДД). Но о взаимоотношениях стремящихся безнаказанно нарушать ПДД водителей и «гаишников», желающих стопроцентно пресечь эти стремления, речь пойдет в следующем номере «Надежды».

Евгений ПОПОВ
(Продолжние следует)