Почему «умолчали» дело о сокращении санитарно-защитной зоны на Карачаганакском месторождении, и какую роль в этой истории сыграл Всемирный банк?
Сокращение СЗЗ в 2004 году - это действие коррупционного порядка, заявлял в прошлом году мажилисмен Аманжан Жамалов. И все. Никакого ответа. Одинокий голос депутата парламента растворился в тишине. А те, кто знает историю вопроса, уверены, что поднимать эту тему никто не будет.
Речь идет о миллионах долларов.

С чего все начиналось
История переселения Березовки как две капли воды похожа на историю Тунгуша. Этим селам уже лет по сто. Последний был расположен в трех километрах от месторождения. 200 дворов, река, небольшой лесок, природа – живи да радуйся. Правда, в журнале фельдшерского пункта регистрировался весь поселок. И каждый год комиссии, исследования, мониторинги. Результат – талмуды с заключениями медиков и экологов. Доказывали очевидное – здесь жить нельзя. И все же тунгушцы, прежде чем добиться переселения, обили немало порогов, написали не одну кипу писем и обращений.
После серии публикаций в местной и республиканской прессе, выводов республиканских комиссий было объявлено – Тунгуш переселят. Начали было говорить о судьбе соседней Березовки, но за помпезным шумом о переселении тунгушцев вопрос повис.
Сообщение о сокращении санитарно-защитной зоны с 5 до 3 километров было похоже на сделку властей и иностранных инвесторов. Аргументом послужило то, что при прежней пятикилометровой зоне в промышленную зону попадал только северный край поселка Березовка, поэтому юридической основы для переселения не было.
А вот сегодня уже не исключается вопрос о переселении всех поселков, расположенных по периметру санитарной зоны. Во всяком случае, других перспектив с учетом увеличения добычи сырья наместорождении нет. Потому что третий этап разработки проекта, увеличение добычи нефти и газа на Карачаганаке в 2008, 2009 и 2011 годах априори повлечет за собой и ухудшение экологической обстановки в Березовке, Успеновке, Карачаганаке, Приуральном, Победе и Дмитрово.
Кредит в обмен на село
Как случилось, что СЗЗ сократили, отчасти прояснилось на общественных слушаниях, проведенных общественным фондом ТАН в прошлом году. Тогда Шынар Орманбекова, член экофорума НПО РК, сообщила, что с проектом переселения казахстанского села Тунгуш КПО обратилась во Всемирный банк. За кредитом.
- Были выделены деньги, построен дом, но мы до сих пор не знаем, какая это была цифра и в каких кабинетах она растворилась, - сказала Шынар.
А вот Кейт Уоттерс, представитель международной организации Grude Accountability, сообщила конкретную цифру. По ее данным, на решение всех вопросов, связанных с проблемой переселения жителей Тунгуша, КПО, а именно компания «Лукойл», входящая в состав альянса, получила кредит Всемирного банка в размере более…150 миллионов долларов. Если верить этой цифре, то для тунгушцев можно было бы построить современный поселок со всей инфраструктурой.
- Миссия Всемирного банка, – эмоционально говорила тогда американка. - Это борьба с бедностью, и все финансовые проекты должны этому следовать. А что получили ваши люди?
Тунгушцы получили квартиры в новом доме, построенном в 6-м микрорайоне Уральска, часть людей взяли денежную компенсацию.
Официально же было объявлено, что ВБ, выдавая кредит, поставил условия о сокращении СЗЗ. Почему у Всемирного банка, миссия которого - борьба с бедностью, появился интерес к размерам санитарной зоны одного из самых крупных нефтегазовых месторождений мира, никто не понял.
А депутат мажилиса парламента Аманжан Жамалов, принявший участие в дискуссии, сообщил, ссылаясь на ответ Генпрокурора страны, что «…решение министерства здравоохранения было основано на выводе об эффективности проведенных КПО технологических и природоохранных мероприятий, которые, по мнению минздрава, привели к существенному сокращению загрязнения атмосферного воздуха».
Но результаты исследований, на которые ссылался Аманжан Жамалов, миллиардные экологические штрафы, ежегодно выплачиваемые КПО за нарушение экологических норм, говорят о том, что это просто ложь. Поэтому Генпрокурор РК принес протест на действия Главного государственного врача РК в сокращении СЗЗ, а минздрав приостановил действие этого решения.
Случай беспрецедентный. Получается, что по требованию Всемирного банка в Казахстане изменен установленный законом минимальный размер санитарно-защитной зоны месторождения, относящегося к первому классу опасности. КПО пусть и ненадолго, но оказалась застрахованной от ответственности за судьбы жителей близлежащих поселков, находящихся теперь вне СЗЗ. Так, в обмен на долларовый кредит солидного банка решили судьбы почти двух тысяч человек.
- Разбираясь с этим делом, я пришел к выводу, что это действие коррупционного порядка, поэтому обратился с депутатским запросом к Генеральному прокурору страны, - объяснил тогда Аманжан Жамалов.
Кто заказал «Музыку»?
После заявления мажилисмена и пары публикаций в местной прессе никакого расследования коррупционного дела не последовало, а депутат больше с такими заявлениями не выступал. Не был решен вопрос и с изменением СЗЗ, хотя еще в мае 2006 года Генеральный прокурор РК вынес протест на решение Главного санитарного врача республики о сокращении в 2004 году санитарной защитной зоны вокруг Карачаганака до 3 километров.
5 апреля 2006 года исполнение решения о сокращении СЗЗ было приостановлено. Тогда общественность заверили, что в течение двух месяцев будет принято решение об установлении новых размеров безопасной санитарной зоны. Значит, село Березовка должны были переселить еще в 2006 году. «Показатели содержания вредных веществ в воздухе территорий, прилегающих к месторождению, превышают установленный санитарно-эпидемиологическими правилами и нормами допустимый предел», - такое заключение сделала Генеральная прокуратура республики, расследуя в 2006 году правомерность сокращения СЗЗ вокруг Карачаганакского месторождения. Содержание метана, сероводорода, диоксида серы, азота – веществ, которых вообще не должно быть в воздухе и которые губительно влияют наздоровье людей, здесь превышают норму в среднем в 2-3 раза. Опасные концентрации загрязняющих веществ, по данным проверки Генеральной прокуратуры республики, регулярно фиксируются в селах Березовка, Жарсуат, Жанаталап, Каракемир, Успеновка и в городе Аксае.
При этом другие комиссии, изучающие влияние НГКМ на здоровье местных жителей, заказывала и оплачивала КПО. Результаты этих исследований всегда были положительными и опровергали мнение о влиянии месторождения на здоровье людей.
Споры накалялись, и минздрав вынужден был создать выездную комиссию. После чего последовало такое решение: «Учитывая недоверие местных жителей к результатам исследований КПО б.в. и официальных органов, назначить независимую экспертизу для обследования жителей поселка Березовка».
Средства минздрав выделил в этом году. Летом провели тендер, а в августе независимая комиссия начала работу. Но обследование березовцев будет закончено только в 2008 году.
Опасный объект
Заместитель начальника Западно-Казахстанского департамента Госсанэпиднадзора Сергей Щербина считает правыми тех, кто утверждает, что негативное влияние разработки карачаганакского месторождения выходит далеко за пределы СЗЗ.
- Но есть еще и оценка этого влияния, - говорит он. - Она входит в гигиенические нормативы, то есть в ПДК (предельно допустимые концентрации вредных веществ в атмосферном воздухе). Да, мы находим и сероводород, и ангидриды окиси азота, и т.д., в пределах этих гигиенических нормативов. Но кто говорит, что месторождение не оказывает влияния на здоровье, говорит неправду.
10 октября 2007 года Главный санитарный врач республики направил письмо руководству КПО «…в связи с началом третьего этапа разработки месторождения просим в кратчайшие сроки представить на санитарную экспертизу проект обоснования санитарно-защитной зоны».
Но выражение «в кратчайшие сроки» - понятие растяжимое.
- Нужно защищаться не расстояниями, а новыми технологиями, - считает Сергей Щербина. - Можно и 20 километров дать, можно и 100, но если применять современные технологии и соблюдать техническую дисциплину, тогда можно достичь минимального загрязнения среды. Так делают на Западе. А мы расстояния измеряем.
Блеск и нищета
И американцы, и англичане, и арабы, и итальянцы, и греки, работающие на месторождении, очень трепетно относятся к вопросу охраны своего здоровья. Поначалу даже питьевая вода на карачаганакский проект завозилась из-за рубежа. Когда стала действовать государственная программа импортозамещения, очищенную воду стали покупать у малых предприятий Уральска, но только после лабораторных исследований в Англии. В соответствии с контрактами иностранных компаний сотрудники не должны находиться на вахте более двух недель подряд. Компенсации за вредность, вино на обед и ужин, полный набор всех фруктов и овощей – все это входит в условия охраны здоровья.
Так, конечно, и должно быть, и подобному отношению к организации условий труда можно только поучиться. Но получается слишком уж разительный контраст по сравнению с жизнью местных сельских жителей.
Хотя, впрочем, при чем тут сытость иностранцев? А свои-то что?
Почему так долго рассматривается вопрос размера промзоны месторождения, который при желании Казахстан мог бы решить быстро? Когда того требуют, например, экономические обстоятельства, мы знаем примеры, насколько быстро может проявляться воля государственных мужей. Разве здоровье более двух тысяч людей не важнее других вопросов?
И еще одна деталь. Формально средства на переселение людей выделит Альянс иностранных компаний – КПО б.в., как это было в случае со строительством дома в Уральске для тунгушцев. Фактически же платить за переезд и расселение как минимум семи тысяч сельчан всех сел, расположенных на границе промзоны, будет Казахстан. Потому что, согласно Соглашению о разделе продукции (ОСРП), любые расходы КПО, связанные с решением социальных проблем региона, компенсируются из казахстанской доли.
Заложники
А березовцы, которые сегодня живут рядом с промышленной зоной месторождения, потребляют пищу, которую есть опасно – так как продукты, как правило, заражены, в том числе и вода. Почти все сельчане здесь страдают головными болями. Еще они ведут записи, фиксируют на фотопленку уродства животных. И никто из них, поверьте, не горит желанием переехать в город. Те, кто знает, что такое жизнь в деревне, кто ощутил эту свободу, которой лишены городские жители, никогда не променяют ее на технократизм, пусть даже небольшого областного центра.
Как-то в разговоре с одним из иностранных менеджеров высшего звена, имя по понятным причинам называть не буду, который участвовал в нефтегазовых проектах нескольких стран и мог сравнивать, задала вопрос - почему иностранные инвесторы так относятся к вопросам соблюдения экологических норм Казахстана.
- Если бы в любом другом государстве, где есть нефть, мы работали так, как нам позволяют работать здесь, - сказал он в ответ. - Нас бы в течение суток выставили за пределы страны, а наши компании объявили бы «персонами нон-грата», без права вообще что-то добывать в этой стране.
И еще он добавил: «Потому что вы не научились себя сами уважать». Можно было, конечно, и возразить - мол, не вам нас учить, но что тут скажешь?

Алла ЗЛОБИНА