|
Я
уже упоминал, что до дачи сына предстояло ехать не только
150 км по асфальту, но и еще 6 км полнейшего бездорожья. А
потому наш малоразмерный джип кидало и влево, и вправо, и
вдоль, и поперек, прежде чем фары уткнулись в дачные ворота.
После радостного возгласа сватьев «С приездом!» состоялся
легкий ужин с двумя рюмками коньяка. Дальше дело не пошло:
утомленный дорогой, я завалился спать.
Утром
по своей рабоче-крестьянской натуре я вышел на участок еще
до восхода солнца. Тишина и росы, это я и на уральских дачах
немало повидал, но чтобы, как я выяснил потом, на 24 сотках
земли уместились два дома - «старый», десятилетней давности
постройки, и «новый» прошлогоднего исполнения - на месте снесенной
усадьбы то ли помещика, то ли мещанина в селе под названьем
Спас дровяной, это было занятно. Село, а это было именно село,
потому что здесь есть хоть и не очень ухоженная церковь (для
справки – населенный пункт, где нет церкви, называется деревней,
поэтому наша Покатиловка – село, а точно такая же Новопавловка
– деревня), в этот ранний час не огласилось ни петушиным криком,
ни мычанием коров, ни блеяньем овец и коз… Оказалось, что
всеми, точнее, почти всеми домами владеют московские жители
или, проще говоря, дачники.
Спас
дровяной стоит на крутом берегу реки под названием Осетр -
по ширине как Чаган, но с довольно быстрым течением впадающей
в Оку.
Для
жителей Уральска название реки Осетр говорит о том, что осетров
там должно быть «как грязи». Ан нет, после общения с местными
рыбаками я понял, что не только об осетре, но и обо всем семействе
царско-красной рыбы они и понятия не имеют! А вот пойманная
юными рыбаками щучка граммов на 800, по их словам, была обречена
на «глубокую заморозку» в какой-то особой камере холодильника
и будет представлена гостям в новогодний вечер как «заливная
рыба» с рассказом о том, где, и особенно как ее поймали. Смешные
москвичи! Им бы показать наши сазаньи развалы на рыбном рынке,
да сомов, головой не влезающих в кадку, да нарезку «красной»
рыбы любой величины, а уж шепот «икра, икра, икра» при входе
на наш рыбный рынок они вообще сочтут за враки.
Что-то так и сбиваюсь на нашу уральскую тему. Вероятно потому,
что Москва – это далекая столица России, а Уральск – дом родной,
семья, работа, друзья…
Вернемся
к подмосковной даче. Основная масса увиденных мною дач почти
однотипна – яблони и груши, вишни и сливы, малина и смородина.
Словом, все как у нас, а вот пространство между деревьями,
кустарниками и дорожками засеяно газонной травой, как перед
дворцом английской королевы Елизаветы. А где же любимые уральцами
помидоры/огурцы и т.д.? Есть. Помидоры «сидят» в целлофановой
палатке «а ля парник» корней под двадцать. Огурцы тоже есть,
но на ночь закрываются плёнкой. Еще есть бобы, три ряда картошки.
И всё? Нет, не всё! По всей даче тут и там устроены всевозможные
альпийские горки и рабатки, и даже просто клумбы, усаженные
цветами. И не только знакомыми для уральцев розами, мальвами,
лилиями и ромашками, но и экзотичными в нашей зоне клематисами.
А уж про «безвременник» вряд ли кто у нас и слышал. Попробуйте
представить, что луковичное растение по весне выбрасывает
листья как у тюльпана или ландыша, к середине лета листья
отсыхают. Вдруг в середине сентября или чуть позже по всей
грядке на сорокасантиметровом стебле появляются нежно-розовые,
цвета майской зари, цветы, и никаких листьев! Я не особо в
это чудо поверил, но привезенные мною четыре луковицы и посаженные
«к весне» сейчас уже выдали красивейшие соцветия. Не сочтите
за рекламу, но на рынке «Мирлан» одна из женщин между молочным
и мясным павильонами продает и более экзотичные луковичные
цветы, доставленные из Голландии. Купите, не пожалеете…
Как
же содержатся эти 24 сотки газонов и клумб? Конечно, трудолюбием
и любовью к земле, а может, и уважением к себе. Но без техники
не обходятся. Под навесом стоит мотоблок «Крот», в гараже
две газонокосилки (одна - бензиновая, другая – с электроприводом)
и еще пара электро-режуще-косящих «прибамбасов». А мотыги
и лопаты, как у нас, только титановые. Легкие и прочные, на
что я заметил, что раньше и на «нашем Ворошиловском» такие
же делали, а может и лучше.
Дачный
домик - это картинка! Отделка снаружи пластиком, стены из
деревянного бруса с утеплителем, внутри обшиты вагонкой. Этажей
– два. На первом - холл с камином, мягкой мебелью, с чучелами
охотничьих трофеев по стенам, сауна, душевая кабина, смешной
своей новизной биотуалет, сильно смахивающий на детский горшок,
в уголке - кальян.
Кстати, о кальяне. По телевизору я его, конечно, видел, а
вот курить не приходилось. Когда я дома показывал свое фото
с кальяном, неизменно следовал вопрос: «И наркотой в Москве
побаловался?». Нет, кальян – вовсе не наркотик, а культура
курения хорошего легкого табака, дым которого очищен через
воду или, в шикарных случаях, через вино. А уж всем известные
надписи про «курение серьезно вредит… и т.д.» на любой сигаретной
пачке никак нельзя написать на кальяне. Хотя табак – он и
есть табак.
На
втором этаже расположен просторный зал с бильярдным столом
в центре. Кий, шары, да перчатки на два пальца. После сауны
и легких напитков наступила пора игры на бильярде. Впрочем,
я так и не сумел выиграть ни одной партии.
Вот
такая вот она - московская дача. Легкий труд, отдых, купание,
и никакого изнурительного труда по выращиванию жизненно необходимых
для осенне-зимнего периода овощей. Наш дачный отдых подошел
к своему концу. Блестит помытая машина, раздаются дежурные
слова прощания. А впереди - Казанский вокзал и дорога в Уральск:
куда денешься от древней истины: «В гостях – хорошо, а дома
– лучше».
На этом бы и закончить очерки «московского отпуска», но дорога
Уральск-Москва резко отличалась от пути Москва-Уральск. Чем?
Об этом в следующем номере.
Евгений
Попов
(Окончание следует)
|
