ФРОНТОВОЕ И МИРНОЕ НЕБО
ХИУАЗ ДОСПАНОВОЙ

   Маншук уже в бригаде окончила курсы и стала пулеметчицей. Хиуаз, еще учась в школе, занималась в аэроклубе и за год до войны получила специальность летчика. Несмотря на препятствия (Маншук отказали в облвоенкомате, а Хиуаз отказали в обучении на военного летчика в Военно-воздушной академии им. Жуковского), обе добились своей цели и пошли воевать наравне с воинами-мужчинами.
   Подвиг и слава Маншук общеизвестны, меньше известен подвиг ее сверстницы Хиуаз. Между тем она совершила более 300 боевых полетов в составе женского полка легких бомбардировщиков, созданного легендарной летчицей Героем Советского Союза Мариной Расковой.
   Автор настоящих заметок лично знал Хиуаз Доспанову еще по комсомолу.
   Летать!
   Времена не выбирают, в них живут... Так, кажется, писал поэт. Хиуаз Доспанова принадлежит к тому поколению, юность и гражданское созревание которого пришлось на предвоенные годы - конец тридцатых и начало сороковых. Это было сложное и противоречивое время. Страна еще не опомнилась от массовых процессов против внутренних «врагов». Между тем на горизонте отчетливо и реально вырисовывались признаки внешней угрозы: гитлеровский фашизм начал предъявлять претензии на расширение своего «жизненного пространства» за счет окружающих стран и народов. В воздухе уже пахло гарью.
   Вместе с тем для ее поколения это было в определенном смысле романтическое время. Была вера, что наш общественный строй - лучший в мире, что впереди действительно светлое будущее: молодым везде у нас дорога, старикам везде у нас почет. Было объявлено, что СССР уже догнал и перегнал старушку Европу по промышленному производству, впереди осталась лишь Америка, но ее тоже догоним, никуда она не денется. Особенный восторг вызвали успехи нашей молодой авиации. Не успел американец Чарльз Линдберг удивить мир беспосадочным перелетом через Атлантику в Европу, как наш Валерий Чкалов с товарищами поразил мир не менее бесстрашным перелетом из Европы в Америку через Северный полюс. А ведь были еще потрясающие рекорды М. Громова, В. Коккинаки. Молодежь была полна стремления защищать Родину и отстоять ее в схватке с любым врагом. Если завтра в поход, пели тогда, будь сегодня к походу готов!
   Это было время, когда чуть ли не всей молодежи грезилось небо и мальчишки не соглашались на меньшее, чем летать, как сам Чкалов... Ну, а если уж на земле придется схватиться с врагом, то заранее мечтали о дружном экипаже, как в той песне о трех танкистах с заставы дальневосточной...
   А пока учились в школе. Сорваться при сдаче норм ГТО («Готов к труду и обороне») или на значок «Ворошиловский стрелок» - считалось достаточно зазорным.
   Хиуаз вспоминает: «Конечно, мы понимали, что Чкалов - это Чкалов, и для нас, девчонок, он недосягаем. Но когда три подруги - Валентина Гризодубова, Полина Осипенко и Марина Раскова совершили беспосадочный перелет через всю страну - из Москвы на Дальний Восток, меня озарило: вот с кого надо брать пример, значит, и девчонкам можно мечтать о подвиге летчика!».
   Как известно, не у каждого мечта сбывается. Нужны целеустремленность, твердость характера, то, что называется волей. У девятиклассницы школы № 1 Уральска Хиуаз Доспановой эти качества проявились рано и ярко. Она идет к родителям и говорит о своем желании учиться в аэроклубе на летчика. И получает их согласие. Это, конечно, поразительно. Видимо, они у Хиуаз были добрыми и отзывчивыми людьми. Но не только это. У них было еще понимание того, что надо уважать и доверять дочери как уже сформировавшейся личности со всеми ее мировоззренческими и нравственными признаками. Согласитесь, не каждые родители способны на такое. Сколько случаев, когда слепая родительская любовь выступает по отношению к своему дитяти в образе эгоистичного и безжалостного диктатора: мы тебя любим, но этого тебе не позволим!
   Затем Хиуаз идет к директору школы М.Г. Костюкову. Матвей Георгиевич хорошо знал свою ученицу: круглая отличница, одна из лучших активисток - пионервожатая, да еще секретарь комсомольской организации школы.
- А если занятия в аэроклубе отразятся на твоей учебе в школе? Впереди ведь выпускной десятый класс, стоит ли рисковать? - предостерегает он.
- Постараюсь справиться, - отвечает Хиуаз.
   И это ей удается - летом 1940 года она успешно оканчивает и десятый класс, и аэроклуб. На руках два документа - аттестат отличника и удостоверение летчика запаса. С первым документом - хоть в МГУ без экзаменов. Но Хиуаз едет в Москву и идет не куда-нибудь, а прямо в Военно-воздушную академию им. Жуковского. Но там, видимо, поступок девушки из казахской степи сочли слишком дерзким, она получает вежливый, но твердый отказ. Это было, конечно, поражение, до сих пор Хиуаз такого удара по своим планам и мечтам не получала. Что и говорить, пережила она этот удар тяжело и трудно. Казалось, дорога в небо закрыта навсегда.
   Но обратно в Казахстан она не поехала, осталась в Москве, подала заявление в Первый московский медицинский институт. Вот когда пригодился аттестат отличника - приняли ее без экзаменов. И снова сказался характер - не может студентка Хиуаз жить одной учебой. Она записывается в секцию спортивной гимнастики, плюс комсомольские поручения. Вот уже пролетел почти год, начинается летняя экзаменационная сессия первого курса. Но не успевает завершиться - война!
   Летом большинство иногородних студентов разъехались по домам. Хиуаз не едет, пишет письмо родителям, чтобы не беспокоились, и сообщает, что остается в столице на оборонных работах по призыву горкома комсомола. Сперва это было в системе Метростроя, а осенью 1941 года - на строительстве оборонительных рубежей под Москвой.
   Сентябрь 1941 года, начинаются занятия на втором курсе мединститута. К тому времени осложнилась обстановка на фронтах, особенно под Москвой. Хиуаз чувствует, что не может спокойно учиться, изо дня в день ходить на лекции, лабораторные занятия и семинары. Мелькает мысль: ведь она - хоть начинающий, но медик. Может быть, уйти на фронт медсестрой или, на худой конец, санитаркой? Но внутренний, более мощный голос напоминает: ты ведь специалист - летчик запаса, почему простой санитаркой? Трудно сказать, как долго продолжались бы эти сомнения.
   Однако здесь в ее судьбу вмешивается то, что обычно называют случайностью, а на самом деле - сама жизнь со всей своей непредсказуемостью. Славная летчица страны и личный идеал Хиуаз - Герой Советского Союза Марина Раскова добивается разрешения формировать женский авиационный полк для участия в боевых действиях на фронтах Отечественной войны. Хиуаз поняла, что это тот самый знак судьбы, который она смутно ожидала все эти месяцы. Мечта сбывалась! Как только по радио передали сообщение о действиях М. Расковой, Хиуаз бежит в ЦК ВЛКСМ. Здесь ее направляют в приемную комиссию прямо к М. Расковой.
   Хиуаз до сих пор помнит вопросы, которые задавала ей легендарная летчица:
   - Когда же вы успели окончить аэроклуб?
   - В 10 классе.
   - Но вы понимаете, на что вы решаетесь? Речь ведь идет о настоящей войне?
   - Но я ведь комсомолка! - был ответ Хиуаз.
   - Хорошо, - сказала после некоторой паузы М. Раскова, видимо, почувствовавшая в сидящей перед ней девушке и характер, и какую-то внутреннюю целеустремленность, свидетельствующие о цельности этой юной натуры.
   - А родители знают о вашем решении?
   - Я их сумела убедить, когда еще поступала в аэроклуб. Прошу вас, примите меня в ваш полк. Я не подведу.
   Через полчаса комиссия объявила о положительном решении. Всех принятых прямо от ЦК ВЛКСМ строем отправили в общежитие той самой Военно-воздушной академии, где год назад дали Хиуаз от ворот поворот. Что там скрывать, вспоминает Хиуаз, это был миг удовлетворения и торжества ущемленного когда-то самолюбия.
   ...Вот так закончилось медицинское образование Хиуаз. Зато она добилась своей цели - летать.
   Подготовку к боевым полетам полк М. Расковой проходил в Саратовском военно-летном училище. Хиуаз была зачислена в штурманский класс. Весной 1942 года состоялись выпускные экзамены. Сдавали дисциплины: теорию, азбуку Морзе, ночной полет и бомбометание, прыжки с парашютом. Некоторые дисциплины принимала сама М. Раскова. Сразу же после экзаменов произвели распределение по экипажам, звеньям и эскадрильям. Так в мае 1942 года был сформирован первый в истории мировой авиации женский полк легких бомбардировщиков для действий в ночное время. Командиром полка была утверждена старший лейтенант Е.Д. Бершанская. Марина Раскова должна была остаться в Саратове для подготовки новых подразделений, но свой первый выпуск сама проводила до фронтового аэродрома под Краснодоном.
   Штурман ночного бомбардировщика
   Полк воевал на Северном Кавказе, Кубани, в Крыму, в небе Украины и Белоруссии, Польши и Германии. Задача легких бомбардировщиков Пе-2 состояла в том, чтобы в ночное время с не очень большой высоты разбомбить заранее разведанные скопления техники и живой силы противника. Легкие, потому маневренные и юркие, они, отбомбившись, быстро поворачивали назад к своим, во многих случаях неприятель на земле не успевал даже опомниться.
Всего Хиуаз совершила более 300 боевых вылетов. Она помнит их все. Но особенно не забыть, конечно, самого первого, который она совершила штурманом в паре с командиром звена Екатериной Пискаревой. Задание было - разбомбить скопление противника в районе станицы Майндорф и в близлежащих к ней населенных пунктах. Обязанность штурмана состоит в том, чтобы вывести самолет на цель, дать об этом знать пилоту, сбросить сперва осветительную бомбу, потом - бомбы на поражение объектов цели. Кроме того, штурман должен следить в оба, чтобы вовремя открыть огонь из пулемета по нападающим самолетам противника. Если потребует обстановка, в кабине штурмана имеется штурвал для того, чтобы он мог взять управление на себя.
   Перед первым боевым вылетом волновались все. Летчиц провожало все руководство полка. Уже в кабине Хиуаз вспомнила, что накануне написала заявление о приеме в партию. Она отдала его парторгу полка Марии Рунт прямо из кабины.
   Есть люди, которые ни во что не верят и говорят, что это миф, изобретение большевистской пропаганды, что солдаты якобы шли в бой со словами «За Родину» и тому подобное, что люди в такие минуты думают лишь о том, чтобы выжить. Разубеждать сомневающихся бесполезно. Хочу лишь сказать, что в партийном личном деле летчицы Хиуаз Доспановой до сих пор сохранилось заявление со следующим текстом: «Вылетая на первое боевое задание, прошу принять меня в ряды ВКП(б). Если не вернусь, прошу считать коммунистом. Х. Доспанова».
   Она вернулась, и спустя некоторое время ей вручили партбилет. Но это потом. А первое боевое задание было выполнено как положено. Это подтвердила назавтра наша разведка.    Правда, не обошлось без ошибки, которая могла дорого стоить экипажу. Самолет был выведен в район цели точно, но высота оказалась больше требуемого. Этим воспользовались зенитчики противника и открыли беглый огонь. Времени на маневр для плавного снижения уже не было, поэтому Катя и Хиуаз, быстро переговорив в трубку, решили снижаться прямо на цель. Девушкам сопутствовала удача. Сбросив бомбы, удалось вывести самолет из опасной зоны. На базу вернулись благополучно. Их поздравляли. Но Хиуаз до сих пор помнит не поздравления, а то, как всю ночь с Катей не могли заснуть, анализируя полет, его удачи и ошибки.
   Потом было множество других вылетов. Постепенно накапливался опыт, росло боевое мастерство. Составы боевых экипажей время от времени менялись. Это было связано с потерями, которые нес полк, а также с тем, что прибывающее пополнение надо было распределить так, чтобы оно набиралось опыта в полетах со «стариками». Хиуаз помнит всех своих боевых подруг, с которыми она летала в паре - Полину Белкину, Марию Смирнову, Дусю Носаль, Юлию Пашкову, Ирину Себрову и других.
   Во время отступления фашистов на Кавказе полк получил новый аэродром около станицы Ассиновская недалеко от Грозного. Летчицы полка еженощно вылетали на бомбежку вражеских укрепленных пунктов в районе Моздока. Здесь Хиуаз получила первое ранение и, пролежав месяц в госпитале, вернулась в часть.
   Уже в боях на Кавказе, затем в Крыму действия полка получили известность на фронте - как у своих, так и у неприятеля. Ему было присвоено звание гвардейского, а затем Таманского, полковое знамя украсил орден Боевого Красного Знамени. Однажды и от немцев получили «весточку». Пленные рассказывали, что думают и говорят фашистские пропагандисты о наших летчицах: «Это не женщины, а дьяволы. Весь полк состоит из осужденных за уголовные преступления женщин, которые теперь воюют, чтобы заслужить искупление на войне, потому они не страшатся смерти».
   Но война есть война, постепенно она выбивала из строя боевых подруг Хиуаз. Еще в самом первом боевом вылете погибла от зениток неприятеля командир эскадрильи. Когда Хиуаз вернулась из госпиталя, узнала о гибели одной из своих лучших подруг Дуси Носаль. Фашистский истребитель буквально выследил ее и поразил в пилотскую кабину. Самолет удалось посадить оставшейся в живых штурману Ире Кашириной. Дусе Носаль было присвоено звание Героя Советского Союза. С боевого задания не вернулся самолет Полины Белкиной, которая была второй после Кати Пискаревой боевой напарницей Хиуаз. А вот когда погибла Юля Пашкова, наверное, должна была погибнуть и ее штурман Хиуаз Доспанова. Но судьба распорядилась по-своему, - она выжила после полугодового пребывания в госпитале.
   Хиуаз с особой нежностью и волнением вспоминает Юлю, эту скромную, застенчивую, но храбрую девушку, которой было присуще высокое чувство долга. Однажды Хиуаз в паре с Юлей получила задание разбомбить скопление фашистов в станице Славянской. Полет как полет, правда, ночь светлая, неплохо видны дома. Наконец самолет над нужным квадратом. «Вдруг, - рассказывает она, - в трубку слышу, как, всхлипывая, плачет Юля. Спрашиваю: что случилось, ты ранена? Юля отвечает: здесь, в этой станице, живут мои родители, неужели они погибнут? Я остолбенела от ужаса. Почему же ты не сказала раньше, можно же было попросить в штабе другое задание! Юля молчит, только плачет. Что делать, приказ есть приказ. Спросила у Юли, где примерно, в какой части станицы дом ее родителей, и сбросила бомбы, чтобы обойти его. Но как определить ночью, пусть даже светлой, остался Юлин дом невредимым или нет? Когда благополучно добрались до аэродрома, сразу же обратилась к командиру полка. Бершанская сменила нам задание, чтобы Юля не участвовала в бомбежке станицы Славянской. Спустя несколько месяцев, уже после госпиталя, я специально поехала в эту уже освобожденную станицу, разыскала Юлиных родителей, с радостью узнала, что они живы. Но Юли уже не было в живых...
   Весна 1943 года на Кавказе и Кубани была дождливая, облака низко висели над землей, не то что ночью, даже днем ориентироваться было трудно. Мы с Юлей Пашковой возвращались с задания. Вот вроде свой аэродром, а это прожекторный луч - сигнал для посадки. Хорошо помню, как Юля взяла курс на снижение, дальше ничего не помню - только какой-то удар! Когда очнулась, чувствую, что лежу среди обломков самолета. Слышу слабый голос Юли: «Где мы? - Не знаю. - Сможешь достать пистолет?» Я не смогла. Слышу, как Юля сделала выстрел, второй. Но ни звука в ночи. А дальше ничего не помню, видимо, потеряла сознание. Очнулась в госпитале - переломанные ноги, руки, а также спина в гипсе. Где же Юля? Слышу голос: она рядом, недалеко, не беспокойся. Потом уже узнала, что это был утешающий обман. Юлю не смогли спасти, ее раны были смертельными. Оказывается, когда мы шли на снижение, другой самолет столкнулся с нашим. Из четырех членов двух экипажей осталась в живых лишь я. И повезло мне благодаря моей привычке - в нарушение инструкции во время полета я не прикреплялась к сидению, поэтому в момент удара меня выбросило из кабины».
Через несколько месяцев, выписавшись из тылового госпиталя, Хиуаз возвращается в родной полк. Гвардии лейтенант, она награждается орденом Красной Звезды, медалью «За освобождение Кавказа». Теперь она летает в экипаже вместе с Ириной Себровой в боях за освобождение Крыма. Бомбили немцев за горою Митридат. Здесь были свои сложности, приходилось учиться летать над морем в надувных плавательных куртках. Хиуаз до сих пор помнит: это было жутко, никак не могли привыкнуть, казалось, даже сбитому падать на твердую землю легче, чем на воду. Но все-таки главная сложность была в другом - давали о себе знать сращенные после перелома ноги. Но жаловаться было нельзя - могли направить на перекомиссовку, а это значит - прощайте, полеты. Этого Хиуаз боялась больше всего.    Поэтому она приловчилась: в ночь, когда должно было выдаваться полетное задание, она не выходила из кабины, ночевала и ждала задание там; рапорт после боевого полета она также отдавала, не выходя из кабины. Это было единственное послабление, которое она себе выпросила у начальства.
   В боях за освобождение Крыма она награждается орденом «Отечественной войны II степени», получает звание гвардии ст. лейтенанта. Во фронтовой газете появляется рассказ о Хиуаз, написанный тогда корреспондентом этой газеты, ныне видным писателем и поэтом Сагингали Сеитовым. Она участвует во встрече девушек-фронтовиков в ЦК ВЛКСМ, для чего специально приезжает в Москву. Ее имя упоминается среди славных сынов и дочерей Казахстана в письме фронтовиков народу в связи с 25-летием республики. Но особенной, ни с чем не сравнимой наградой для Хиуаз было письмо, полученное ею от мамы. Мама писала: «Я горжусь тобою, дорогая доченька!». Оказывается, политотдел полка направил матери Хиуаз специальное письмо,в котором выражалась сердечная благодарность за воспитание героической дочери. Хиуаз вспоминает, как тогда она плакала от счастья, читая письмо мамы.
   Но ноги причиняли боль, это видели и все окружающие. Видимо, в штабе полка учитывали, что, если самолет будет подбит, штурман Доспанова, даже оставшись в живых, не выберется к своим. Ей было сделано предложение: перейти в штаб начальником связи полка. Ну и, конечно, не может Хиуаз без комсомольских поручений, ее утверждают зам. комсорга полка.
В новом качестве Хиуаз вместе с полком участвует в боях на втором Белорусском фронте. Воевали в небе Варшавы, Бреслау. Хиуаз уже не летает, как раньше, но удачи и успехи полка переживает вместе с подругами. Был такой случай: полк получил совершенно нестандартное задание: задержать окруженную немецкую часть до подхода основных частей нашей пехоты. Летчицы забросали немцев бомбами и листовками, нервы у тех не выдержали и они сдались до прихода нашей пехоты. Какова же была досада фашистов, когда узнали, что сдались женскому, да еще не пехотному полку.

Канапья АХМЕТОВ
продолжение следует