Этот вопрос поднимается ежегодно в преддверии и во время празднования Дня города. Действительно, сколько лет нашему Уральску? «Надежда» предлагает мнение по этому поводу старейшего журналиста, краеведа Николая Григорьевича Чеснокова.

Продолжение. Начало в №45.

Пусть вас не смущает то, что монастырь назван городком. В прошлом городками назывались всякие селения, укрепленные земляными валами или плетнями. И само понятие «город» произошло от городьбы и означало первоначально городьбу, ограду возле жилья, огороженное место. Как известно, монастыри в то тревожное время по всей России ограждались стенами, валами до рвами – были городками.
Скорее всего, Карамзин, говоря «о начале нынешнего Уральска», имел в виду именно Шацкий монастырь, окруженный земляным валом. Многие российские города обязаны своим основанием монастырям – они ставились рядом с монастырем, как, к примеру, и Архангельск «близ того места, где стоял монастырь», о чем пишет Карамзин несколькими строками выше сообщения о начале Уральска.
Вокруг Шацкого монастыря селились вольные казаки. Впрочем, все поселения рядом с обитателями в прошлом звались монастырями.
В 1613 году казаки оставили Кош-Яицкий городок и перебрались на Яицкий полуостров в Шацкую луку. Здесь, рядом с монастырем, чуть ниже прежнего устья Чагана, они поставили курени и обнесли их валом и рвом, называя то Белым городком, то Острогом. В 1613-1614 гг. казаки отправили своих послов в Москву просить о подданстве России. С тех пор завязалась дипломатическая и иная переписка с правительством, городок стал официально именоваться Яицким, а в быту долгие годы по-прежнему звался Белым городком.
Самарский воевода в 1630 году в донесении царю так передавал рассказ яицких казаков, оказавшихся в Самаре: «Зимовали-де они на Яике в Белом городке с атаманом Ефемом Кулаком 70 человек, а иные по иным городкам». Но в Белом городке жили и оседлые казаки с семьями – и не одна сотня. К ним подкочевывали на зиму то одна, а то и несколько ватаг.
С каждым годом все больше ватажных казаков обзаводилось семьями и оставалось в Белом Городке. Так он вскоре превратился в главный городок на Яике. На вопрос встречных: «Кто будете такие, что за люди?» казаки отвечали: «Запольной реки Яика казаки Белого городка». И в свою очередь интересовались, кто они. «Мы-то? – отвечали встречные. - Вольных ватаг казаки. Думаем к вам прибиться». «А что, милости просим. Места всем хватит за валом. Не то перенесем его подалее».
Рубили лес и строили курени. И городок рос.
Сохранилось поэтическое предание об основании Яицкого казачьего городка, записанное И. И. Железновым. Вздумали казаки перенести свой город с Кирсановского Яра (рассказчик, видно, запамятовал – с Кош-Яицкого острова) на новое место. Послали за советом к «старикам-лыцарям» на Камынь-остров. На обратном пути казаки встретили старца. «В маленькой лодочке один-одинехонек, гребет на одно весельце. Старец, такой древний, важный, благолепный, в белом клобуке с крестом на лбу. Съехались казаки и старец, поздоровались. Казаки говорят:
- Отче святой! Задумали мы перенести город с места на другое. Начинать ли нам это дело? Дай совет.
Старец спросил их, куда они хотят перенести город. Казаки указали на Чаган-реку. Тогда старец говорит им:
- Не был я на том месте, а знаю, что оно хорошо, к поселению удобно, лугами всякими, угодьями богато. Только ведайте, чада, на том месте городу вашему приведется испытать разные коловратности: будут у вас там труси, мятежи, кровопролитные брани и всякие сумятицы и неурядицы. Станут вас там нудить насчет креста и бороды, станут заводить у вас солдатские очереди, богопротивные легионы и разные неполезные для вас штаты, а в единое время появится между вами такой набеглый царь… Вот из-за него-то вы много крови прольете, много примете горя. Однако со временем все затихнет, и вы узнаете спокой…
Казаки говорят:
- Ничего, святой отец, к трусям, мятежам и кровопролитным браням нам не привыкать-стать: на том и живем. Нам и прежде говорили: «На крови-де Яик зачался, на крови-де и кончится». Да мы на это мало смотрим. А на очереди да на легионы и плевать-то не хотим: вес перемелется, мука будет. Ты только благослови нас, отче!
- Бог вас благословит! – сказал старец, осенил казаков крестом, да и поплыл путем-дорогой.
И казаки поплыли своим путем. Много ли, мало ли отплыли они от того места, где со старцем-то повстречались, остановились да и говорят промеж себя: «Что же, братцы, мы не спросили старца-то, - кто он такой? Вернемтесь! – Сказали это да и вернулись назад. А старец плыл уже в море. Однако они скоро его догнали и спрашивают:
- Прости нас, отче, давя мы не спросили тебя, - кто ты такой? Поведай нам.
- Алексей Митрополит! – говорит старец.
Лишь только он выговорил, как в тое ж секунду поднялось от воды густое облако и скрыло и лодку, и святителя. От таких слов казаки пришли в ужас неописанный. Не пришли они еще в себя от страха и ужаса, не отудобили, как облако проредело, разсеялось, и ни лодки, ни святителя не видать стало, одно гладкое, как стекло, море.
- Знать, видение было».
Встреча казаков со старцем, безусловно, состоялась – повествование правдоподобно, но, скорее, на мой взгляд, не с митрополитом, а с Нечаем Шацким, в монашестве принявшим имя Алексия, превращенного в рассказе в митрополита. Казаки, выбирая новое место для городка, несомненно, советовались со стариками – таков был обычай: не получив благословения, не начинать нового дела. И смерч у нас – обычное явление, в идее водяного столба мог разделить казаков и старца.
В предании нет ничего необычного, кроме митрополита Алексия, о котором упоминает рассказчик. Митрополит Алексий – современник Сергия Радонежского, живший в XIV веке. Значит, основание Яицкого казачьего городка следовало бы отнести к тому же времени. Но документально известно, что с Кирсановского яра в Яицкий казачий городок казаки переселились или подселились в 1680 году и поставили свою церковь во имя Казанской Божьей Матери с пределом Святого Алексия Митрополита.
Да, казаки ничего не делали с бухты-барахты. Возможно, встреча с Шацким состоялась не где-то в устье Яика и в море, а в устье Чагана, где жил Шацкий.
Передавая из поколения в поколение исторические были, рассказчики вольно или невольно сдвигают события, удаляются от фактической первоосновы, включают в них фантастические элементы, путают имена, иногда стараются придать своему повествованию легендарный характер с мифическим оттенком, как видим в данном предании. Рассказ так и назван И. И. Железновым «Видение».
Это предание по времени согласуется с другим – о прабабушке Гугнихе, совпадает с рычковским рассказом об основании Яицкого городка. Опираясь на них и косвенное картографическое Дженкинсона, можно отнести основание городка к XIV веку и отметить его 700-летие. Тем более это можно подкрепить еще одним преданием – об участии яицких казаков в Куликовской битве в 1380 году под руководством Дмитрия Донского с татаро-монголами. Значит, тогда уже казаки были и где-то они жили. А это как раз и есть времена митрополита Алексия.
Сухая наука в отличие от поэтических преданий ближе к правде. Поэтому доверимся ей и подождем, что скажут архивисты и документалисты в будущем.
Карамзинскую дату основания Яицкого казачьего города подтверждает вывод другого выдающегося русского историка С. М. Соловьева. Он пишет, что в царствование Федора «поставлен город на отдаленном Яике», не указывая точной даты, но одна видна из последующего текста. За основанием городка а Яике следующая фраза у Соловьева: «В 1584 году основан был Аргангельск…». Значит, Яицкий казачий городок основан не позднее города Архангельска. Потом уже сообщается о службе яицких казаков в 1591 году.
Эта последовательность у Соловьева и годы царствования Федора Ивановича – с марта 1584 по 1598 год - дают основание утверждать, что Яицкий казачий городок возник ранее 1598 года, скорее в 1584-м. Не верить двум корифеям русской исторической науки, основывавшимся только на документах, как-то не позволяет совесть.
Так что основание Уральска с полным правом можно отнести к карамзинской дате, и ныне городу – более 400 лет.
Вполне возможно, что Уральску и более 500 лет. Об этом, думаю, в скором времени могут поведать не только письменные документы, но и наши Курени, где Урал каждое половодье с грохотом листает археологическую книгу бытия, срывая метр за метром яр исторического города. Пока мы не располагаем другими данными, 1584 год, как дата основания Яицкого казачьего городка Уральска, наиболее вероятен.
А теперь чистосердечное признание-исповедь, если хотите, - покаяние. Модным стало это слово в последние годы, и не потому, что кто-то требует жертв, чтобы кто-то на потеху зевак бичевал самого себя. Нет, это покаяние для очищения своей собственной совести, грешной в многогрешной системе, в которой нам довелось жить. Лгать и лукавить было ее сутью от начала и до конца, а мы были детьми ее.
В 50-е годы Уральск утопал в грязи. Ни благоустройства, ни нового строительства. Но росли и хорошели соседние города. Бывая в них, невольно сравнивал. Брала досада. Нет, тогда не было охоты к перемене мест, как сегодня, когда с легким сердцем бросают столетиями насиженные гнезда.
Да, материально в Уральске жилось не хуже, пожалуй, даже лучше, чем в соседних городах. Сравнительно дешевы были продукты питания. Город был и оставался центром аграрной области. Чуть ли не в каждом дворе – корова или парочка коз, многие сеяли в окрестностях овощи. Словом, большая деревня, где давно уже никто не думал о благоустройстве.
Глядя на свой старинный городок, становилось обидно до слез. Приходили на ум пессимистические слова А. Н. Толстого, после гражданской войны посетившего Уральск и писавшего: «Через три тысячи лет, когда куропатки, кроншнепы и тетерева будут домашними птицами, Уральск – элегантным городом…»
С горечью думалось: неужто это так, и мы, его жители, не сумеем сделать что-то для благоустройства? Нет, безнадежность и неверие – плохие помощники. Что-то надо предпринимать.
На протяжении многих лет мне довелось быть депутатом городского Совета и возглавлять комиссию по культуре, вникая в благоустройство. Знал, как делились скудные средства. Тогда, впрочем, как и сейчас, все зависело от центра. Брешь в равнодушии следовало пробивать в высоких инстанциях и веским аргументом таким, казалось, может стать юбилей. А потому, изучая историю Уральска, встречался с разными датами его основания – от 1584 до 1622 гг. Склонялся к 1584 году. На то были веские основания, некоторые из них приводил выше. Но…
У нас в стране было принято отмечать круглые даты, на проведение их отпускались определенные средства, часть которых шла на благоустройство. 350 – вполне круглая дата. Отбросив сомнения, я решил инициировать юбилей, не греша против отдельных источников, в которых указывалась дата основания Яицкого казачьего городка – 1613 год.
Ссылаясь на эту дату, начиная с 1955 года опубликовал ряд статей в областной и республиканской печати, издал книжку «Уральску – 350 лет». На исторических домах, также по моей инициативе, установили несколько мемориальных досок. И маховик подготовки к юбилею заработал. Исполком городского Совета вышел с просьбой о разрешении празднования 350-летия Уральска в вышестоящие инстанции. Правительство республики приняло специальное постановление и выделило какие-то средства – очень незначительные.

Николай ЧЕСНОКОВ
Окончание следует